Боруто, возможно, не убил Момошики (& послебоевой диалог показывает, почему)

В эпической битве с Момошики Ооцуцуки во время арки Чунина в Боруто: Новое Поколение Наруто, Боруто вроде бы победил, уничтожив Момошики сильным Расенганом. Однако более тщательное изучение показывает, что поражение Момошики служит частью всесторонней стратегической схемы.

Боевые действия Момошики устанавливают его долгосрочную стратегию, которая продолжает развиваться в истории. Это открытие меняет наше понимание истинной значимости битвы и долгосрочных последствий влияния Момошики, усложняя воспринимаемую победу и вводя новые слои в историю.

Примечание: Этот стать включает в себя спекулятивную теорию и отражает мнение автора.

Истинный момент передачи Кармы в Боруто

Механизм установки Кармы требует прямого физического контакта — что было четко показано, когда Иссики должен был физически коснуться Каваки, чтобы нанести свою метку. Этот критический деталь поднимает важный вопрос: Когда именно Момошики коснулся Боруто? Во время их эпического столкновения Расенганов физического контакта между ними не произошло.

Ответ становится очевидным при пересмотре моментов после битвы на пеньке Божественного Дерева. Протагонист испытал нечто необычное — ощущение, приведшее его на место, где якобы погиб Момошики. В то время как Наруто призывал своего сына вернуться, он стоял околдованный, чувствуя то, что никто другой не мог почувствовать.

Потом последовали удивительные слова Момошики: “Ты чувствуешь меня… человеческий дитя?” Этот вопрос показывает удивление Момошики, что Боруто мог обнаружить его присутствие, когда ни один обычный человек не должен был обладать такой способностью. Что произошло дальше, переопределило всю встречу; Момошики остановил время — не локально, а универсально — и приблизился к Боруто.

Это демонстрирует необычную силу, которую Момошики никогда не проявлял во время битвы. Более того, таинственная фраза “Берегись, эти голубые глаза в конце концов заберут у тебя все” не была просто угрозой, а пророчеством, сделанным после того, как Момошики озирился на судьбу протагониста.

Важнее всего, Саске стал свидетелем этого обмена, подтверждая, что Момошики оставался физически присутствующим, а не говорил через ментальное соединение.

Что делает это открытие особенно захватывающим, это предположение о том, что Момошики добровольно принял поражение в битве. Вместо использования своих способностей по манипулированию временем для обеспечения победы, он позволил себе быть “побежденным”, чтобы создать идеальную возможность для нанесения печати Кармы на Боруто.

Это подразумевает уровень расчета и предвидения, который повышает Момошики из мощного, но прямолинейного антагониста в стратега, играющего гораздо более долгую игру. Кажется, установка Кармы произошла именно в этот замороженный момент, когда Момошики физически коснулся протагониста, пока делал свое пророчество.

Странные красные отметины, которые Боруто увидел на своей руке сразу после этого, не были ранами от битвы, а первым проявлением печати Кармы — физическим доказательством истинной победы Момошики, скрытой в видимом поражении.

Что Момошики не предвидел, так это необычайную стойкость и нежелание Наруто расстраиваться. Внутренняя мысль Момошики, “Это плохо… Этот разговор идет крайне плохо… Не должно было быть так,” показывает первую трещину в его идеальном плане.

Убежденность Боруто создала переменную, которую даже предвидение Момошики не могло полностью учесть. Теперь, по мере развития сюжета в Двух Голубых Вихрях, молчание Момошики становится все более зловещим — не признаком поражения, а терпеливого пересчета.

Заключение

Выживание Момошики и стратегическое самоуничтожение во время Экзамена Чунина переосмыслили повествование серии. То, что казалось простым завершением герой-злодей, теперь раскрывает Момошики как гения, оркестрирующего свое видимое поражение как часть большего плана. Пока протагонист сопротивляется его влиянию, пророчество о его голубых глазах нависает напряженным облаком над его будущим.

Молчание Момошики в Двойном Голубом Вихре намекает на надвигающуюся бурю, а его рассчитанная жертва представляет его как одного из наиболее терпеливых и дальновидных антагонистов серии. Его истинная цель остается неясной, но последствия его заговоров только начинают раскрываться.